Если вам совсем недавно пришла в голову замечательная мысль овладеть китайским языком, то массу полезной информации для начинающих можно найти, например, здесь. Ну а моя сегодняшняя статья скорее для тех, кто уже идёт по пути мужества).
Сегодня мы поговорим о таком явлении китайского языка, как северо-восточный диалект, или дунбэй-хуа 东北话. В Китае он популярен чрезвычайно, к тому же так сложилось, что многие россияне, приезжая на учёбу или по работе в Китай, сталкиваются именно с ним.
Откуда есть пошёл дунбэй-хуа
Его победное шествие по Поднебесной началось с бумом северо-восточных юмористических сценок-сяопинь 小品 с участием выдающегося мастера комического жанра Чжао Бэнь-шаня 赵本山. Способствовали этому и сериалы на дунбэй-хуа (电视剧 diànshìjù). Как говорят в Поднебесной, диалект стремительно обрёл популярность «и к северу, и к югу от Великой реки (т.е. от Янцзы – А.О.)» – 大江南北 dàjiāng nánběi.
Теперь каждому в Китае знаком набор смачных словечек 贼, 忽悠, 何碜, 整啥玩意 и пр. Короче, северо-восток в языке стал моден, и часто собеседник норовит «ввернуть» (на дунбэй-хуа – 整 zhěng) словцо на так полюбившемся всем диалекте.
Под дунбэй-хуа обычно подразумевается язык трёх провинций: Хэйлунцзян, Цзилинь и Ляонин (с их столицами Харбином, Чанчунем и Шэньяном), а также восточной части Автономного района Внутренней Монголии. Именно с этим вариантом языка сталкиваются все, кто въезжает в Китай через наш Забайкальск и Маньчжурию.
Китайцы в шутку иногда говорят, что дунбэй-хуа – младший брат пекинского говора (北京话的兄弟). Поэтому для изучающих нормативный путунхуа северо-восточный диалект не слишком сложен для понимания. Ведь между ними существуют тесные исторические связи!
В древности районы современного Пекина и северо-востока Китая говорили на едином языке земель Юянь (幽燕话 Yōuyànhuà). А современный диалект Пекина – это смешение Нанкинского говора эпохи Мин (1368 – 1644) и диалектов северо-востока, распространённых при маньчжурской династии (1644 – 1911). Дунбэй-хуа также включает диалектные элементы провинций Хэбэй и Шаньдун, в основе которых – всё то же древнее наречие Юянь.
Произношение: история и подводные камни
На северо-востоке сохранилось старинное произношение, которого уже и не встретишь в Пекине. Например, здесь произносят 学 xué («учиться») как 晓 xiǎo («рассвет»). Так что вместо 上学 shàngxué («ходить на занятия») получается какое-то 上晓 shàngxiǎo. На самом деле, это пекинское старинное произношение, восходящее к единому языку Юянь.
Также жители северо-востока вместо 荣 róng («популярность», «известность») произносят佣 yóng («наниматься»). На вкус современных пекинцев это звучит как-то неуклюже и провинциально (как говорят китайцы, 侉 kuǎ), но, оказывается, и это – наследие старопекинского языка!
То есть, ещё одна отличительная особенность северо-восточного диалекта – это отсутствие инициали r. Это привело к тому, что северо-восточные начальные согласные r и y не различаются в речи. Например: «Быть похожим» (如 rú) превращается в «рыбу» (鱼 yú), «мягкое» (柔 róu) оборачивается «маслом» (油 yóu), а «ласковый» (软 ruǎn) становится «далеким» (远 yuǎn). Или, скажем, Солнце 太阳 tàiyáng называют на северо-востоке 日头 rìtóu, которое произносится как 意头 yìtóu(«мысль, идея»).
Случается, что такие особенности приводят в быту к забавным казусам. Об одном из них рассказал мне мой коллега, коренной житель Чанчуня 长春, а значит, истинный дунбэец.
Как-то раз его приятель (назовём его Лао Чжан 老张) был в Харбине в командировке, и, чтобы не тратиться лишний раз, стал жить в «банном центре» (洗浴中心 xǐyù zhōngxīn). На соседней койке обретался человек сомнительного вида, так что Лао Чжан про себя подумал: «Покарай меня Будда, если это не вор какой!» Ожидая подвоха, он до глубокой ночи не сомкнул глаз. Вдруг в темноте он услышал слова соседа, который сказал: «Ночь уже, пора бы и делом заняться / пошуршать» (太夜了, 该出去动动了). Затем он встал, но не подошёл к Лао Чжану, а вышел за дверь и долго не возвращался. Наш герой, весь на нервах, не дождавшись его, забылся тяжёлым сном…
Проснувшись утром, обнаружил, что деньги и вещи целы, а подозрительный сосед исчез. Позже он выяснил, что всё не так понял, и перепугался зря. Сосед его, вероятно, оказался в бане по той же причине, что и сам Лао Чжан, а говорил он на дунбэй-хуа. Поскольку жители северо-востока в начале слова не различают согласные r и y, вместо 热了он услышал 夜了, а 动 dòng означает просто «выпустить жар», «остыть», «охладиться» (凉快 liángkuài). Таким образом, зловещая фраза с оттенком криминала 太夜了, 该出去动动了 превратилась во вполне безобидную 太热了, 该出去凉快凉快了 («Очень жарко, пора выйти освежиться»). Такая вот филология получается!
Скрытая энергия дунбэй-хуа и жар души
Характер у жителей северо-востока упрямый, в жизни они основательны и не связаны рамками условностей. Конечно, это отражается и в языке. Недаром о дунбэй-хуа говорят, что он 热辣辣 rèlàlà, т.е. «горячий и жгучий». Что это значит на практике? Разберём подробнее.
Когда в Китае применительно к языку говорят, что он 辣 là, это значит, что в нём чувствуется энергия и сила. Для языка Дунбэя это первым делом означает, что его носители (как мужчины, так и женщины) разговаривают намного громче естественного диапазона. Перекричать их могут разве что жители провинции Хэнань. Громогласие харбинцев и чанчуньцев особенно поражает всегда вежливых жителей южных провинций с их мягким выговором неизменно утончёнными манерами.
Иногда сногсшибательный эффект от дунбэй-хуа усиливается самой фонетической организацией речи. Для примера приведу часто употребляемые раскатистые 噶哈 gàhá (Чё делаешь? Зачем?) и 哪旮搭 nǎ gā dā (Откуда приехал?). В самих этих сочетаниях чувствуется такая напористость и сила, что не ответить просто не возможно!
Ну а 热 rè мы расшифруем как дружеский и сердечный. Носители этого диалекта выражаются напрямую и без околичностей, очень быстро сходятся с людьми. Знакомы вы всего пару минут, а кажется, что знаете собеседника сто лет. Возникает ощущение, что он и родственников ваших знает до седьмого колена, и заботы ваши ему не безразличны. И переживает он за вас больше, чем вы сами. Чудеса, да и только! И диалект здесь играет не последнюю роль. Такой своеобразный эффект достигается, в частности, особенностью употребления местоимений в дунбэй-хуа. В путунхуа говорят 我 («я», «мой»), когда речь идёт о чём-то, касающемся только говорящего. Ну а местоимение 咱 zán («наш») подразумевает обоих собеседников.
На северо-востоке пошли дальше: здесь местоимение 咱 используют не только для 我 и 我们, но и для 你! Так что граница между «твоим» и «моим» стирается совершенно. Происходит эмоциональное включение в сферу говорящего.
По этому поводу есть одна история, ходящая в среде китайских филологов. Некий человек (пусть зовётся на этот раз Сяо Ли 小李) ехал в общем вагоне поезда, следующего в Шэньян. Сидел он рядом с молодым человеком и пожилой женщиной. Чтобы скоротать время, Сяо Ли непринуждённо болтал с соседом. В разговоре он заметил, что молодой человек очень заботится о старушке, и подумал что это, должно быть, мать и сын. На прямой вопрос паренёк ответил следующее: 是咱妈! 咱妈身体不好, 这是刚从北京看病回咱沈阳. Так что Сяо Ли утвердился в своей догадке, но элемент интриги всё же сохранился. Наш герой продолжал ломать голову: почему сосед называет бабушку «нашей» 咱, и отчего прямо не использует местоимение 我的? Между тем парень продолжал болтать, рассказывая о своей жизни и родственниках, неизменно используя местоимение 咱. Сяо Ли уже свыкся, и в ответ стал вести разговор о своих близких: кто где работает, где учится, как живёт и пр. В общем, в китайском общем вагоне дело обычное…
И всё бы ничего, но к родственникам Сяо Ли парень настойчиво применял всё то же местоимение 咱! Окончательно сбитому с толку Сяо Ли уже казалось, что он ведёт беседу с закадычным другом, с которым не разлучался лет сто. После выхода из поезда парень подошёл со словами: 有空到咱家去玩啊! Сяо Ли был потрясён душевностью местных жителей. Вот это и есть по-китайски 热 применительно к языку. В общем, «жар души» на северо-востоке действительно необыкновенный!
Так что всякий раз бывая в Дунбэе и общаясь с местными жителями, я снова и снова погружаюсь в ощущение уюта и тепла. Это сравнимо с состоянием, когда вы сидите в местной шашлычной на тёплом кане (炕 kàng), в окружении хозяйских котов, которые в студёную северо-восточную зиму предпочитают греться тут же, сладко зажмурившись и урча от удовольствия. Кстати, такое котовское состояние на дунбэй-хуа называется 念经 niànjīng, т.е. «чтением буддийских сутр».
Короче, для любопытного уха (и глаза) Китай – это бесконечное приключение, а подготовиться к нему можно в компании единомышленников из Language Heroes!
Фото автора
